Неточные совпадения
Он слышал, как его лошади жевали сено, потом как хозяин со старшим малым собирался и уехал в
ночное; потом слышал, как солдат укладывался спать с другой
стороны сарая с племянником, маленьким сыном хозяина; слышал, как мальчик тоненьким голоском сообщил дяде свое впечатление о собаках, которые казались мальчику страшными и огромными; потом как мальчик расспрашивал, кого будут ловить эти собаки, и как солдат хриплым и сонным голосом говорил ему, что завтра охотники пойдут в болото и будут палить из ружей, и как потом, чтоб отделаться от вопросов мальчика, он сказал: «Спи, Васька, спи, а то смотри», и скоро сам захрапел, и всё затихло; только слышно было ржание лошадей и каркание бекаса.
Пробираясь берегом к своей хате, я невольно всматривался в ту
сторону, где накануне слепой дожидался
ночного пловца; луна уже катилась по небу, и мне показалось, что кто-то в белом сидел на берегу; я подкрался, подстрекаемый любопытством, и прилег в траве над обрывом берега; высунув немного голову, я мог хорошо видеть с утеса все, что внизу делалось, и не очень удивился, а почти обрадовался, узнав мою русалку.
Он не участвовал в
ночных оргиях с товарищами, которые, несмотря на строжайший присмотр, завели на
стороне любовницу — одну на восемь человек, — ни также в других шалостях, доходивших до кощунства и насмешек над самою религиею из-за того только, что директор требовал частого хожденья в церковь и попался плохой священник.
На дворе он остановился и перевел дух, оглядываясь по
сторонам. Он услыхал, что кто-то плещется у колодезя. Егорка, должно быть, делал
ночной туалет, полоскал себе руки и лицо.
Все это произошло, впрочем, по крайней мере с одной
стороны, в высшей степени натурально: он просто возвращался с одного
ночного своего занятия (какого — объяснится потом), полупьяный, и в переулке, остановясь у ворот на одну минуту, увидел меня.
На возвратном пути опять над нами сияла картина
ночного неба: с одной
стороны Медведица, с другой — Южный Крест, далее Канопус, Центавры, наконец, могучий небесный странник Юпитер лили потоки лучей, а за ними, как розово-палевое зарево, сиял блеск Млечного Пути.
Над землей, погруженной в
ночную тьму, раскинулся темный небесный свод с миллионами звезд, переливавшихся цветами радуги. Широкой полосой, от края до края, протянулся Млечный Путь. По ту
сторону реки стеной стоял молчаливый лес. Кругом было тихо, очень тихо…
Далеко в
стороне послышался крик какой-то
ночной птицы.
Небольшая
ночная птица, неслышно и низко мчавшаяся на своих мягких крыльях, почти наткнулась на меня и пугливо нырнула в
сторону.
Как волны, они неслись в
стороны и таяли в холодном
ночном воздухе.
Мне кажется, что я не спал, но все-таки место, где мы стоим, для меня неожиданно ново: невдалеке впереди мостик из свежих бревен, под ним темная речка, по
сторонам лес, и верхушки дерев сонно качаются в синеве
ночного неба…
За ширмами стояла полуторная кровать игуменьи с прекрасным замшевым матрацем,
ночной столик, небольшой шкаф с книгами и два мягкие кресла; а по другую
сторону ширм помещался богатый образник с несколькими лампадами, горевшими перед фамильными образами в дорогих ризах; письменный стол, обитый зеленым сафьяном с вытисненными по углам золотыми арфами, кушетка, две горки с хрусталем и несколько кресел.
Набоба охватывала мягкая
ночная сырость; из расщелин скалы тянуло гнилым острым запахом лишайника и разноцветного горного мха; с противоположной
стороны шихана обдавало едкой струей дыма, щекотавшей в носу и щипавшей глаза.
— Тише, князь, это я! — произнес Перстень, усмехаясь. — Вот так точно подполз я и к татарам; все высмотрел, теперь знаю их стан не хуже своего куреня. Коли дозволишь, князь, я возьму десяток молодцов, пугну табун да переполошу татарву; а ты тем часом, коли рассудишь, ударь на них с двух
сторон, да с добрым криком; так будь я татарин, коли мы их половины не перережем! Это я так говорю, только для почину;
ночное дело мастера боится; а взойдет солнышко, так уж тебе указывать, князь, а нам только слушаться!
Нилов смолк, и после этого оба они долго еще смотрели в окно на
ночное небо, на тихую, ласковую ночь чужой
стороны.
Ночь, тихая, прохладная, темная, обступила со всех
сторон и заставляла замедлять шаги. Свежие веяния доносились с недалеких полей. В траве у заборов подымались легкие шорохи и шумы, и вокруг все казалось подозрительным и странным, — может быть, кто-нибудь крался сзади и следил. Все предметы за тьмою странно и неожиданно таились, словно, в них просыпалась иная,
ночная жизнь, непонятная для человека и враждебная ему. Передонов тихо шел по улицам и бормотал...
Солнце уже скрылось, и
ночные тени быстро надвигались со
стороны леса.
С трудом поворотив на подушке тяжелую голову, Фома увидал маленького черного человечка, он, сидя за столом, быстро царапал пером по бумаге, одобрительно встряхивал круглой головой, вертел ею во все
стороны, передергивал плечами и весь — всем своим маленьким телом, одетым лишь в подштанники и
ночную рубаху, — неустанно двигался на стуле, точно ему было горячо сидеть, а встать он не мог почему-то.
Глумов (садится к столу). Эпиграммы в
сторону! Этот род поэзии, кроме вреда, ничего не приносит автору. Примемся за панегирики. (Вынимает из кармана тетрадь.) Всю желчь, которая будет накипать в душе, я буду сбывать в этот дневник, а на устах останется только мед. Один, в
ночной тиши, я буду вести летопись людской пошлости. Эта рукопись не предназначается для публики, я один буду и автором, и читателем. Разве со временем, когда укреплюсь на прочном фундаменте, сделаю из нее извлечение.
Кончив письмо, я еще долго стоял у окна, глядя в безлунную звездную ночь… По полотну бежал поезд, но
ночной ветер относил звуки в другую
сторону, и шума было не слышно. Только туманный отсвет от локомотива передвигался, то теряясь за насыпями, то выплывая фосфорическим пятном и по временам освещаясь огнями…
По обоим
сторонам дороги начинали желтеть молодые нивы; как молодой народ, они волновались от легчайшего дуновения ветра; далее за ними тянулися налево холмы, покрытые кудрявым кустарником, а направо возвышался густой, старый, непроницаемый лес: казалось, мрак черными своими очами выглядывал из-под каждой ветви; казалось, возле каждого дерева стоял рогатый, кривоногий леший… всё молчало кругом; иногда долетал до путника нашего жалобный вой волков, иногда отвратительный крик филина, этого
ночного сторожа, этого члена лесной полиции, который засев в свою будку, гнилое дупло, окликает прохожих лучше всякого часового…
Оставя в
стороне охоту, уже непонятную в зрелом возрасте, я не могу, однако, вспоминать без живого удовольствия, как хороши были эти ночевки в поле, после жаркого дня, в прохладном
ночном воздухе, напоенном ароматами горных, степных трав при звучном бое перепелов, криках коростелей и посвистываньях тушканчиков и сурков.
Со всех
сторон поступали беспрестанно жалобы, что спины и плечи, пускай бы еще только титулярных, а то даже самих тайных советников, подвержены совершенной простуде по причине
ночного сдергивания шинелей.
Майская чудная ночь смотрела в окно своим мягким душистым сумраком и тысячью тысяч своих звезд отражалась в расстилавшейся перед нашими глазами, точно застывшей поверхности небольшого заводского пруда; где-то далеко-далеко лаяла собака, обрывками доносилась далекая песня, слышался глухой гул со
стороны заводской фабрики, точно там шевелилось какое-то скованное по рукам и ногам чудовище, — все эти неясные отрывистые звуки чутко отзывались в дремлющем воздухе и ползли в нашу комнату вместе с холодной струей
ночного воздуха, веявшего на нас со
стороны пруда.
С той и с другой
стороны ночные бродяги и бродяжки, как мураши-сластены, расползались по всем покоям барского дома; здесь они встречались и справляли свой шабаш на пушистых коврах и диванах.
Каждодневные визиты, дюжина самых страстных писем, даже несколько
ночных прогулок под окнами со
стороны губернского льва остались без всякого успеха.
Разом наступила глубокая тишина, как будто вдруг опустел кубрик и в нем остался один Редж. Началось немое, но выразительное переглядывание, глаза каждого искали опоры в лицах товарищей. Не многие могли похвастаться тем, что сердца их забились в этот момент сильнее, большинство знало, что их имена останутся непроизнесенными. Кой-где в углах кубрика блеснули кривые улыбки интригов, сдержанный шепот вырос и полз со всех
сторон, как первое пробуждение
ночного прилива.
Будочник прислушивался. В темноте с разных
сторон, на разные голоса стучали трещотки, лаяли собаки. Темнота кипела звуками… Сомнения будочника исчезали. Огонек в окне угасал, и будка становилась явно нейтральным местом по отношению ко всему, что происходило под покровом ночи… Трещотки постепенно тоже стихали… Успокаивались собаки…
Ночные промышленники спокойно выходили «на работу»…
С этим Лука Кирилов пошел в свою
сторону на работу и пришел, как я вам доложил, бледный, вроде осужденного насмертника, потому что он,
ночным событием искушённый, предвкушал, что это повлияет на нас неприятностью; а Пимен себе пошел в другую
сторону.
Дверь взломана. В номер входят надзиратель, Анна Фридриховна, поручик, четверо детей, понятые, городовой, два дворника — впоследствии доктор. Студент лежит на полу, уткнувшись лицом в серый коврик перед кроватью, левая рука у него подогнута под грудь, правая откинута, револьвер валяется в
стороне. Под головой лужа темной крови, в правом виске круглая маленькая дырочка. Свеча еще горит, и часы на
ночном столике поспешно тикают.
«Теперь осталось мне одно:
Иду! — куда? не всё ль равно,
Та иль другая
сторона?
Здесь прах ее, но не она!
Иду отсюда навсегда
Без дум, без цели и труда,
Один с тоской во тьме
ночной,
И вьюга след завеет мой...
Опять перед ним мелькали зеленые поля, седые от
ночной росы, но только убегали не в ту
сторону, что раньше, а в противоположную.
Знал хорошо я все покои дома,
Но в непривычной тишине
ночнойМне все теперь казалось незнакомо;
Мой шаг звучал как будто бы чужой,
И странно так от тени переломы
По
сторонам и прямо надо мной
То стлалися, то на стену всползали —
Стараясь их не видеть, шел я дале.
С реки во все
стороны потянуло
ночной, щеки ласкающей влагой.
В
стороне от месяца над сопкой, очертания которой в
ночной тьме чуть были заметны, ярко блистал Юпитер. Со
стороны северо-западной тянуло холодным, резким ветром. Он сначала резал мне лицо, но потом оно обветрилось: неприятное ощущение быстро исчезло, и на смену ему явилось бодрящее чувство.
Большая
ночная птица бесшумно летела вдоль протоки, но, догнав лодку, метнулась в
сторону и через мгновенье скрылась в тени прибрежных кустарников.
Мне стало противно, и я тоже ушел из театра, да и не хотелось мне слишком рано открыть свое инкогнито. На улице я взглянул в ту
сторону неба, где была война, там все было спокойно, и
ночные желтые от огней облака ползли медленно и спокойно. «Быть может, все это сон и никакой войны нет?» — подумал я, обманутый спокойствием неба и города.
Юрик вскочил с постели и, как был, босой, в одной
ночной рубашонке, подбежал к окну. Глухой крик ужаса сорвался с губ Юрика, и он едва удержался на ногах от испуга. Находящийся неподалеку от господского дома домик птичницы Аксиньи пылал, как свеча, со всех
сторон охваченный пламенем.
Через несколько дней после Гуммельсгофской битвы, в глухое
ночное время, пробирались к
стороне Менцена (русскими названного Черною мызою) слепец и его товарищ.
Но вскоре окружают их со всех
сторон многочисленные яркие огни, при свете которых будто сошлись святые мужи и жены на
ночную божественную беседу или на стражу царского жилища; воздух напитан благоуханием ладана.
Раз, в
ночные часы, случилось ему остановиться с своим обозом на деревенском постоялом дворе, куда, почти вместе с ним, въехал на двух лошадях купец из дальней
стороны.
Зажгла она восковую свечу, поклоны стала класть, душой воспарила, а ухом все прислушивается, не будет ли еще чего. А ветер скрозь решетку в темные глаза дышит, гордую грудь целует, — никуда ты от него не укроешься. Куст-барбарис за окном ласково об стенку скребется, звезды любовную подсказку насылают, фонтан монастырский звенит-уговаривает,
ночной соловей сладкое кружево вьет… Со всех
сторон ее черт оплел, — хочь молись, хочь не молись.
— Родимый, лесной царь созвал дочерей:
Мне, вижу, кивают из тёмных ветвей.
— О нет, всё спокойно в
ночной глубине:
То вётлы седые стоят в
стороне.